Семья Олега и Анны Клепиковских инвестор двух проектов: Культурно-ландшафтный Парк «Голубино» и «Соль Русского Севера». Мы прежде не встречались и не общались. Однако бывает так: с человеком лично не знаком, но каждое его слово, сказанное или написанное, откликается. Потому поговорить с Анной оказалось просто необходимо. А после посещения сайта комплекса «Голубино» желание взять интервью только усилилось. И вы поймете, почему. Итак, Анна Клепиковская о семейных проектах, о бизнесе и о себе.
О пользе семейных праздников
— Как, когда и почему Вы решили заняться отельным бизнесом?
— Индустрия гостеприимства возникла совершенно случайно, и началась она с того, что в 2006 году я приехала на родину мужа в поселок Пинега. Это было моё первое знакомство с Архангельской областью, когда я увидела насколько она интересна и красива.
Рядом с посёлком находилась туристическая база — лесной отель «Голубино», куда мы регулярно приезжали всей семьей.
Не знаю почему, но всегда, когда оказывалась в этом месте, задавала себе вопрос: «Почему в Москве не знают про эти места?». Хотелось рассказывать всем про Русский Север. В нашей семье такие разговоры велись постоянно. Однако, и я, и мой муж Олег, и его сестра Лена лишь мечтали об этом, но никаких особых практических шагов не делали.
Я продолжала работать руководителем юридического департамента одной крупной компании в Москве. Всё изменилось в 2014 году, когда Елена ушла в декрет и вместе с мужем Иваном начала заниматься организацией туристических поездок. В какой-то момент к Ивану обратился собственник туркомплекса «Голубино» и предложил им взять объект в управление.
К слову, в тот момент отель находился в стадии банкротства, со всеми вытекающими отсюда последствиями. В частности, существовали задолженности по зарплате.
Лена нам позвонила и всё рассказала, заодно напомнив о том, как мы мечтали развивать туризм и влюблять людей в Русский Север.
Я как юрист проверила состояние и правовой статус недвижимости. Выяснилось, что все здания в залоге: и сгоревшая гостиница, и ресторан, и коттеджи. Причем в разных банках.
Тогда мы задали собственнику вопрос: планируется ли реинвестирование в объект? Он ответил, что таких планов у него нет.
Анна Клепиковская о бизнесе без бизнес-плана
— Вот это поворот. Как отреагировали?
— Сказали, что нам предложение неинтересно, честно признались: просто управлять без вложений очень сложно. Но мы предложили выкупить комплекс. Помню, такое решение тогда приняли буквально в течение трех дней. Параллельно пытались понять, во что нам вся эта затея обойдется. Осознавали: все имущество в залоге.
— И, наверное, четко представляли, какие действия предпринять…
— Вы удивитесь, но никакой продуманной «дорожной карты» у нас не сложилось. Не было и четко сформулированного желания заниматься отельным бизнесом. Не существовало ни бизнес-плана, ни расчетов. Словом, ни к чему заранее не готовились. Это было совершенно внезапное, спонтанное совместное решение нашей семьи. Из разряда: если мы сейчас в это не ввяжемся, то кто это будет делать?
— Авантюрная жилка — это у вас семейное?
— Сестра мужа Лена и ее муж Иван сказали, что готовы вернуться из Архангельска, где тогда жили, в Пинегу. Так что они точно авантюрно настроенные люди (смеется). Без этого решения вся затея была бы бессмысленной. Мы же с Олегом взяли на себя финансовую часть, оставаясь в Москве.
О решении наперекор здравому смыслу
— Как Вы, юрист, узнавший всю подноготную проекта, решились на такой шаг?!
— Знаете, мой муж часто говорит, что «юристы не смогут быть предпринимателями». Конечно, я постоянно говорила про риски. Но мы на тот момент еще даже не осознавали, насколько в плохом состоянии недвижимость, которую собирались приобрести.
Помню, на дворе стоял октябрь месяц. Мы торопились вписаться в этот проект, поскольку очень боялись, что при наступлении морозов может пострадать система отопления и водоснабжения, если её не обслуживать. Четко осознавали: если не решим вопрос в октябре, то в апреле будет просто поздно.
У Олега, моего мужа, к тому моменту уже был собственный бизнес. Так что у него как раз есть жилка предпринимателя. Он человек, который придерживается позиции: чем больше считаешь риски, тем меньше вероятность, что ты впишешься в проект. Говорил: «Если бесконечно будем всё анализировать, то вообще ничего не получится».
Мне было сложно: после работы в большой международной компании в Москве работа в малом бизнесе в Архангельской области — это огромная разница во всём. Потому что после работы в большой компании я думала только о рисках (улыбается). А если зацикливаться только на них, то, правда, не надо начинать. Скажу больше: достаточно просто прочитать количество статей уголовного кодекса, по которым ответственность несет руководитель гостиницы, и уже ничего не хочется делать.
Анна Клепиковская о первых шагах в проекте
— Понятно, с какими мыслями в него приходили в проект. Но неужели совсем не было страшно?
— У нас было общее представление о сути работы отеля: гости приезжают, их радушно встречаешь, они живут, а потом уезжают… Примерно так (смеется).
Но теперь, по прошествии времени я понимаю: на тот момент все мы вместе находились в состоянии, когда решение уже сформировалось. Если у тебя есть выбор, то нет решения. А когда оно действительно приходит, ты его просто принимаешь. Вот так и у нас: просто не было варианта не выбрать такое решение. Повторюсь: мы находились в состоянии внутреннего принятия того, что «Голубино» — наше место и поэтому важно им заниматься.
Елена с Иваном радикально изменили ради этого свою жизнь, вернувшись с мужем и маленькими детьми из Архангельска в поселок Пинега. Более того, Лена стала генеральным директором в свои 27 лет: внезапно, без подготовки, начала руководить непростым направлением. Не будем забывать, что она, уходя с новым проектом в зиму, работала с людьми, у которых может случиться всякое. В общем, была масса нюансов. Но мы, правда, об этом изначально не думали.
Полагаю, если бы сразу, когда выкупили здания, видели всю картину и осознавали, что нас ждет, может, и не приобрели бы «Голубино». Приведу пару примеров: горячая вода могла быть только в двух номерах, на остальные могло не хватить, надо было ждать, пока бойлер нагреет. И это считалось нормальным.
На кухне ресторана зимой был жуткий холод. И непонятно, как в таких условиях работали сотрудники.
Вот тут мы и осознали, что вообще ни о чем не догадываемся, не представляем реальное положение дел. И то, что для нас даже на интуитивном уровне было ненормально, коллектив воспринимал, как должное.
О мыслях, чувствах и инвестициях
— А что думали и чувствовали вы?
— Повторюсь, когда мы только начинали, то, конечно, считали, что гостиница — это гораздо проще. Не сомневались: будет не только самоокупаемость, но и возврат инвестиций. Уж точно не планировали вкладывать в объект более двухсот миллионов, как получилось за 10 лет. Честно говоря, даже не представляли изначально, какие объемы инвестиций будут нужны. И реальность точно не совпала с нашими ожиданиями.
Более того, даже и не представляли, что сможем столько денег вложить в комплекс. Ни я, ни муж. Да, у Олега уже начинался свой бизнес. Но на тот момент мы оба работали в больших компаниях наемными менеджерами и про такие суммы даже не думали, и не осознавали, что они могут быть в нашей жизни.
Уж не знаю, что здесь первично (может быть, всё это как-то связано), но мне кажется, ввязавшись в этот проект, мы начали понимать: к нам приходят какие-то другие деньги. И это тоже иногда так работает. Когда во что-то веришь, даже не всегда понимая сути происходящего, всё как-то складывается наилучшим образом.
Анна Клепиковская об ошибках и уроках
В общем, где-то с 2014 по 2017 год занимались бесконечными инвестициями в инфраструктуру проекта, в строительство нового корпуса. Правда, мы не были специалистами в строительстве. И теперь понимаем, сколько ошибок тогда наделали в этом процессе. Конечно, сейчас многое бы сделали по-другому. А тогда вынужденно учились и на своем опыте, и на чужом (смеется).
Так что, получается, не мы выбрали загородный проект, а он нас. Но всё равно было стойкое ощущение, что если мы этого не сделаем, то кто тогда? Ведь так любим это место, хотим, чтобы оно существовало…
Помню, когда принимали решение о сделке, думала: «А вдруг кто-то комплекс выкупит, поставит вокруг него высокий забор и скажет, что это место отдыха VIP-гостей»?
О тактике и стратегии бизнеса
— Когда окунулись в реальность, всё увидели и прочувствовали, что делали дальше?
— Если говорить искренне, то, повторюсь, никакой глобальной стратегии у нас не существовало. Сначала была стратегия «затыкать дыры». Сгорел главный корпус — надо его восстановить. Затем пришли к выводу, что нужно увеличить помещение кухни. Потом, поняли: не хватает конференц-зала.
Поэтому сначала в 2016 году восстановили главный корпус. Как раз тогда, в октябре, я уволилась из компании, в которой работала, и приехала в «Голубино» помогать.
Причем так совпало, что Лена ждала третьего ребенка, и они с мужем уехали в Архангельск, в Пинеге роддома сейчас нет.
Помню, прихожу её навестить, сразу после рождения сына, а она с порога спрашивает: «Мы дизель закупили?» (смеется). Тогда у нас вся жизнь представляла собой одно бесконечное обсуждение того, что происходит в «Голубино».
Мы на всех встречах только и говорили о проекте, а люди, не вовлеченные в проект, интересовалась: «Вы можете говорить о чем-нибудь, кроме «Голубино?»». А мы им честно отвечали, что это нереально (смеется). Так продолжалось где-то до 2021 года.
Анна Клепиковская об идеях и задумках
— Как подходили к реализации задуманного?
— Отвечая на этот вопрос, важно сказать, что стратегический подход к проекту в плане глобальной картинки нам подкинул архитектор Антон Ефремов. Он еще в 70-е годы прошлого века бывал в Пинежском заповеднике. Мечтал, чтобы заповедник развивал экопросвещение, создавал экскурсионные программы, в целом занимался развитием территории поселка Голубино, где находится научная база.
А в 2017 году Антону рассказали о нас. И однажды он пришел и сказал с уверенностью научного сотрудника: «Я знаю, как все должно быть. Нужно мыслить категориями, что «Голубино» — это центр Земли: вот здесь гостиницы, здесь — прогулочные зоны, а здесь — лодочная станция и видовые площадки». И далее всё в таком духе. Сидели, слушали его и понимали: он говорит о чем-то глобальном. Мы на тот момент так мыслить еще не умели. Однако после разговора с ним всё очень живо представили, будто озарение случилось. Надо сказать, это было очень интересно.
Стали мыслить иначе.
До этого всё было масштабно, но в формате взаимодействия с Пинегой. Мы считали, что все наши программы обязательно должны касаться музея или других организаций. Важно сотрудничать с культурным центром, фермой, школой, местными мастерами. Такую картину видели для себя очень четко, а Антон нет. Он показал нам именно материальную часть, объяснил, что еще можно построить.
К слову, он очень здорово определял именно видовые точки и советовал: «Понимаете, вам нужно вот здесь поднять номера на такой уровень, чтобы была видна река…». И мы увидели проект и наше взаимодействие с Пинегой другими глазами.
О нестандартном продвижении
Любопытно, что с самого начала мы выступали на площадках социального предпринимательства, а не на туристических. Там, где говорили о влиянии на социальное состояние депрессивных районов. Например, уже в 2017 году я выступала на мероприятии «Белые ночи фандрайзинга» в Петербурге.
Нас заметили и стали приглашать именно на мероприятия, где речь идет о развитии территорий, о взаимодействии партнерской сети на удаленных территориях. Несколько лет (с 2017 по 2020 год) мы рассказывали о себе по большей части на таких площадках. Параллельно, где-то с 2019 года начали активно участвовать в туристических мероприятиях как спикеры.
И все это помогло сформировать аудиторию, которая стала к нам приезжать. Наша аудитория — люди, которые приезжают и понимают, что места удаленные и потому, каждый, кто добрался сюда, должен становиться не потребителем территории, а человеком, готовым ей что-то дать. И такой подход здорово помог. В итоге, сейчас — в 2024 году — нас находят люди, с которыми мы совпадаем по ценностям.
О взаимообмене и потреблении
— Выходит, взаимообмен энергиями это про вас и про «Голубино»?
— Абсолютно. Это действительно прямо про нас. Про обмен и сохранение. И мы очень много над этим работаем. Ведь помимо того, что у нас туристический комплекс, вокруг него мы организовываем экскурсионные маршруты. А это значит, что мы поддерживаем лестницы в хорошем состоянии, делаем мостки, прокладываем тропы, обеспечиваем комфортный и безопасный спуск ко всем достопримечательностям.
Кроме того, зимой нужно всё расчистить. И уж если прошел снег, то утром наши сторожа идут и убирают его. Многим кажется, что всем этим занимаются государственные организации, но нет. Это работает на самом деле исключительно по собственной инициативе. Вот почему нам, конечно, важно, чтобы люди приезжали в «Голубино», заказывая именно наши экскурсии. Так деньги идут на содержание троп в том числе.
Ведь путешественники, приезжающие на своем автобусе, со своим экскурсоводом и водителем, ни с кем из жителей поселка не взаимодействуют. Таким образом, просто осматривают достопримечательности. Это абсолютное потребление территории. А нам крайне важно именно взаимодействие с местным населением. Только тогда это не потребление, а обмен.
О наследии предков
Здесь у нас действительно получилось создать рабочие места, которые интересны молодежи. А это не так просто, как может показаться. Мы же понимаем, что такое наши гостиницы, какие в них зарплаты и как они работают. Но для нас это важно. Почему нужно помнить о местных жителях? Потому что они хранители таких ценностей, о которых хочется рассказать, которые нужно сберечь.
Поймите, если гостей в «Голубино» будут встречать администраторы из Москвы, возможно, кому-то это тоже понравится. Но тогда потеряется суть и смысл. Не будет погружения в атмосферу и контекст.
Многие наши сотрудники знают несколько поколений своих предков, которые жили в этих местах. И это совсем другое восприятие себя, человека и его связи с малой родиной. А если сказать, что это всё не ценно и людей, корни которых здесь, можно спокойно заменить другими, то это будет неправдой и уже совершенно иной историей.
О замыслах и результатах
— Отличается то, что получилось от того, что изначально хотели сделать?
— Прошло 10 лет с тех пор, как мы пришли в «Голубино». Повторюсь, не могу сказать, что мы четко представляли, как у нас все будет. Однако думаю, в большей степени то, что вышло, совпало с тем, как мы представляли себе проект.
Я говорю и о том, каких людей мы собираем вокруг себя и о том, что мы смогли выйти, как минимум, на региональный уровень. Полагаю, и на федеральном уровне про нас знают. Плюс у нас есть рабочая группа при Правительстве Архангельской области. Совпало и то, что мы потихоньку продвигаем нашу концепцию и видение, считая туризм инструментом развития.
А материальная картинка (количество корпусов, номеров, ресторанов) пока не до конца сложилась. Пока не всё удалось реконструировать из того, что надо было бы уже обновить. Кроме того, возник земельный вопрос.
С другой стороны, мы и не мечтали построить семейный корпус, а он у нас есть. Причем категории «четыре звезды», одна ночь в котором строит 25 тысяч. Но, я сейчас получаю столько благодарностей от людей, которые говорят: «Спасибо за то, что мы смогли пожить в такой сказке!». Да, что-то мы сделали дорогое, но это соответствует своей ценности. И денежной, и эмоциональной. И ее люди получают. Хотя, повторюсь, мы об этом и не мечтали, а случается.
— Складывается ощущение, что деньги для вас лишь инструмент, но точно не самоцель.
— Это однозначно (смеется).
О временных трудностях
— Анна,в этом году комплексу исполняется десять лет. Какой период в его истории был самым сложным и почему?
— Знаете, всё это напоминает мне игры разума, который хочет выделить что-нибудь самое-самое (смеется). Но если занимаешься любимым делом, у тебя каждый день есть новые вызовы. Они просто разные.
Однако скажу, что было самым сложным лично для меня: принять тот факт, что я не могу быть везде одинаково эффективной. «Голубино» — это семейный бизнес, а потому здесь есть свои истории. И своя, совсем другая внутренняя составляющая. Одно дело — выполнять служебные обязанности, будучи наемным работником. И совсем другое — взаимная ответственность каждого участника проекта. Это иногда прямо тяжелее, чем просто приходить и работать за деньги.
И я в какой-то момент вынуждена была для себя признать, что так часто ездить, выступать, и так много времени отдавать «Голубино» для меня тяжело. Пришлось разделять, и оставлять пространство для других задач, проектов, исследований. Признать и разрешить себе это было сложно.
О несбывшихся надеждах
— Что не получилось по объективным причинам?
— Приведу яркий пример. Правильной идеей нам представлялось выстроить взаимодействие с Пинежским заповедником. Есть поселок Голубино. В нем находится наш туристический комплекс и научная база упомянутого заповедника. Юридически по своему статусу, это земля поселения, а не заповедная зона. И нам казалось абсолютно идеальным решением — наше партнерство с заповедником. Так, чтобы мы, например, занимались пиаром, размещением, ресторанами, транспортом и т.д. А заповедник на своей территории организовывал классные экскурсии, включался с точки зрения привлечения внимания к природным территориям, думал о музейной составляющей и так далее.
Мы полагали, что было бы очень круто над этим проектом работать совместно. И Антон Ефремов тоже говорил, что нам нужно вместе с руководством заповедника распланировать всю территорию поселка Голубино, как единое пространство. Мы считали, нет ничего страшного в том, что собственники разные. Были уверены: договориться всегда можно. Не сомневались, что это действительно реально.
Однако в заповеднике долгое время не было постоянного директора, а без этого договариваться бессмысленно. Хотя жили этой мечтой и везде, где можно, рассказывали о ней: и в Министерстве природы, и на всех мероприятиях, в которых участвовали. В итоге сотрудничество по развитию именно территории не сложилось, но в ряде проектов мы участвуем совместно.
О потоках и подвиге
— Что предприняли дальше, поняв это?
— Стали думать, как мы можем решить задачу по-другому. В частности, как расширить пространство, потому что потребность в этом большая. Признаюсь, нам очень сложно сейчас работать. Стараемся, конечно. Но представьте: «Голубино» посещают люди с однодневной экскурсией. Им нужна парковка, питание, эффективно работающий визит-центр, где бы их распределяли по группам. Одновременно приезжают гости, которые хотят у нас пожить несколько дней. Они не готовы питаться комплексно, их интересуют блюда a lacarte. И им нужно предоставить такую возможность. Есть и те, кто приезжает к нам из Пинеги на мероприятия или хотят провести семейное торжество…
И наша кухня сразу работает на всех. Я считаю это подвиг, которого со стороны не видно. И он так не воспринимается. А работай мы вместе с заповедником, то уже немного расширили бы территорию. И смогли бы развести потоки, а не смешивали бы их.
Представьте за прошлые новогодние праздники мы приняли около двух тысяч человек! А это значит, каждый день 200-300 человек на обед. Настоящая задача со звездочкой, для которой пока не нашли идеального решения.
О сожалениях и отельном бизнесе
— За то время, пока Вы в отельном бизнесе, сколько раз пожалели, что в него пришли? И если такие моменты были, то почему?
— Готова говорить только за себя. И не могу сказать, что мы в отельном бизнесе. Потому что, в первую очередь, «Голубино» — про организацию экскурсий и поездок. А гостиница — обязательная составляющая нашего проекта, большой истории, как и ресторан. В первую очередь, к нам приезжают для того, чтобы познакомиться с природой и узнать, что такое Пинежье и Русский Север. Мне себя трудно причислить к отельерам. Однако, как бы то ни было, мы ни разу не пожалели о том, что занялись проектом. Да, был момент, когда становилось тяжело, чувствовали, что устали, но ни разу не жалели.
— Что самое классное в отельном бизнесе, ради чего им стоит заниматься?
— Когда я уходила из большой международной компании, и мы начали заниматься, малюсеньким, по сути, микробизнесом, в 180 километрах от Архангельска, то думала, все самое увлекательное в моей жизни уже было: международные поездки, интересные встречи. А оказалось, что все самое классное в моей жизни только началось. И, собственно, благодаря маленькому бизнесу в Голубино, я оказалась на обложке журнала Forbes с нашим проектом, попала на встречу с президентом России, съездила в Европу, где рассказывала об авторском подходе к устойчивому развитию (благо владею английским и могу поделиться историей проекта).
И, конечно, очень круто, когда видишь людей, которые возвращаются в «Голубино» снова и снова. Представляете, есть такие гости, кто приезжал уже 16 (!) раз. Причем далеко не всегда в одно и то же время года. И это понятно. Ведь летом на Севере картинка одна, а зимой совершенно другая. Экскурсии тоже разные. Да и ощущения сильно отличаются. И приятно, когда потом люди благодарят за то, что мы делаем. Ведь для них приезд к нам стал открытием Севера. И это очень ценно.
О советах, врожденных талантах и УТП
— Что категорически не должен делать инвестор/владелец, чтобы его отельный проект был успешным?
— Ой, нет! Я такие советы не даю (смеется). Потому что мы все очень разные. И как инвесторы, и по человеческим качествам. Знаю, что точно нельзя делать лично мне, от слова вообще: лезть в «операционку». Я не человек операционного управления.
А вот Лена, сестра моего мужа, прекрасно с ним справляется. И у нее это врожденное. Кстати, я думаю именно благодаря такой своей способности Лена прекрасно может менеджерить пятью детьми, причем очень эффективно (смеется). А оканчивала она Поморский государственный университет, факультет прикладной математики. При этом до сих пор является научным сотрудником Института океанологии.
— Анна, в чем видите главное конкурентное преимущество «Голубино»?
— Это его человечность.
О кадровой политике
— Вы подчеркиваете, что в комплексе работают местные жители. И о важности именно такого подхода мы уже говорили в нашей беседе. Такая цель и задача ставилась изначально, чтобы сохранить то наследие предков, которое есть, поддержать людей, развить территорию?
— Я думаю, будет нечестно говорить, что мы всё проанализировали и приняли решение действовать таким образом. Но интуитивно всё произошло именно так. Помню, 2007 год мы встречали в Финляндии, куда приехали с друзьями. Было довольно сумрачно и снега не очень много. Стояла тогда, смотрела на номера машин и не могла понять, почему среди них так много московских, ленинградских, архангельских и почему никто не едет к нам. Притом что исторически, культурологически та же Архангельская область безумно интересная.
И это свое состояние я потом полностью перенесла на «Голубино». Чувствовала, что очень хочется рассказывать именно об этом месте, чтобы узнавали о нем и его людях. Из этого внутреннего состояния уже и сложилось осознание того, что крайне важно это место сохранять, давать ему будущее. Вместе с тем появилось понимание, как мы это можем делать. А мыслить экономическими категориями, думать о «Голубино», как о бизнес-проекте… Мы точно не от этого отталкивались. Думали о будущем территории.
О создании команды и доломитах
— То, что удалось собрать команду из местных жителей — это стечение обстоятельств и реальное положение вещей (тем более, в регионах не так много работы)? Или вам удалось убедить людей, что будет классно?
— Что касается команды, это многокомпонентная история. Все было не так безоблачно и в розовых тонах, как может показаться со стороны. Сложностей возникало немало.
Когда мы пришли в проект, там уже работал определенный коллектив, созданный прежним собственником. И тогда, в 2014 году не особенно было принято привлекать сотрудников со стороны. В итоге остались те, кто хотел с нами работать. Плюс мы много общались с молодежью. К нам стали приезжать, в том числе из Архангельска. И к каждому человеку мы подходили индивидуально. Поскольку каждый человек для нас — ЛИЧНОСТЬ. И мы довольно часто подбираем не сотрудника под работу, а наоборот. Нам порой говорят, что необходимо дополнить программу экскурсией. А мы отвечаем: «Если появится человек, заинтересованный в ее создании, мы сделаем ее». Но придумывать сначала задачу, а потом искать под нее исполнителя — такая схема у нас пока не очень работает. Хотя думаю, что при расширении структуры и спектра наших задач, всё равно придется идти таким путем.
Пока получается иначе. Одна из наших гостей, Мария Вилюкова, очень красиво описывала своё путешествие по Северу, потом мы с Машей познакомились, потом она помогала нам на волонтерских началах, постепенно стала у нас главным человеком, отвечающим за продвижение проекта. Оставила работу в Москве и переехала в Архангельск, полностью перейдя к нам на работу. Прапрадедушка Маши был известным врачом в Вельске, и она просто однажды хотела посетить родину предков, а в итоге переехала сюда.
Другой ярчайший пример — наш Олег Дмитриевич. Он пришел в «Голубино» еще на стадии стройки. Они с супругой, которая родилась в Пинеге, в 2014 году уехали из Киева. Олег Дмитриевич устроился к нам на работу как строитель. И в какой-то момент встретился на территории с Леной и говорит ей: «Елена Владимировна, у вас тут такие ангидриты и доломиты, каких нигде нет!». Она поинтересовалась, откуда у него такие познания, и выяснилось, что в Киеве Олег Дмитриевич окончил Горный университет и безумно любит камни.
И вот человек, который переехал из столичного города в деревню, и думал, что самое интересное в жизни у него позади, стал лучшим экскурсоводом Архангельской области. Его неоднократно снимали в передачах для телеканалов «Культура», ОТР и т.д. Потому что он нашел свое призвание, всю жизнь любил камни и готов про них рассказывать часами. Но в городе у него не было такой возможности, а здесь он ее нашел (улыбается). И таких историй у нас много.
Об отношении к успеху
— Анна, в чем видите главную причину успеха «Голубино»?
— Хороший вопрос. Мне как раз его задавали, после того, как я оказалась на обложке Forbes. А что такое вообще успех? Для меня это очень сомнительная категория. Успехом я буду считать, когда в поселок Пинега захотят или смогут вернуться или переехать люди, которые уехали. Потому что здесь стало интересно жить. Успехом будет увеличение учеников в школе.
А то, что стал победителем какого-то конкурса — это просто приятно и, к тому же, хороший пиар проекта. Однако я бы не воспринимала это, как успех. Да и успех самого проекта я бы не стала измерять какими-то событиями. «Голубино» — это не бизнес, а наша жизнь, дело по душе. И мы все от этого кайфуем.
О своей роли в проекте и вне его
— Какую часть Вашей жизни составляет комплекс «Голубино»?
— А он и есть наша жизнь. И это классно. Однако не говорю, что связываю с ним абсолютно всю себя. У нашей семьи есть несколько других проектов. А у «Голубино» свой руководитель — Елена. Я в данном случае стартапер. И первые несколько лет была очень вовлечена в задачи проекта. Потом у нас появилось производство соли в Карелии, которым я с самого начала тоже активно занимаюсь. А еще у нас с Олегом есть дочь с особенностями развития. Она занимается в танцевальном коллективе, в жизнь которого я вовлечена всей душой. Причем ни с одним из упомянутых проектов я не связана потому, что зарабатываю в нем деньги. А везде потому, что чувствую внутреннюю потребность в этом участвовать. Плюс есть мое собственное увлечение, исследование жизни, к которому я подхожу комплексно. И вот это всё и есть моя жизнь.
О времени и о себе
— Как столько успеваете?
— Хороший вопрос, в том плане, что, исследуя себя и людей вокруг, понимаю: если действительно занимаешься любимым делом, время находится на всё. Если делаешь что-то действительно важное для тебя, ты это в любом случае доведешь до конца. Согласитесь, если проголодался и важно поесть, обязательно найдется возможность (улыбается).
— Как предпочитаете проводить свободное время?
— Свободное от чего? (улыбается). Помню, однажды нашу Лену, которая руководит «Голубино» и воспитывает пятерых детей, спросили, как она отдыхает. Она тогда ответила: «Я не устаю».
Однако мне действительно важно посидеть и подумать, поисследовать. В какой-то момент нужно было принять для себя этот факт, что далось сложно и не сразу. Как известно, в человеческой природе заложено представление, что эффективность — это когда что-то делаешь, реализуешь. И есть материализовавшийся результат.
Я же себе разрешила посидеть, подумать и написать, как итог размышлений, какой-то пост в соцсетях. Это тоже важно и для кого-то может стать дополнительным стимулом для жизни.
О характере и своем предназначении
— Какое качество своего характера считаете определяющим?
— Открытость.
— Часто люди заставляют Вас пожалеть об этом?
— Жалеть не приходится, хотя, не скрою, иногда бывает больно. Но это не значит, что жалею о том, что я открытый человек.
— В чем видите свое предназначение?
— Не представляете, это так интересно! Недавно я пошла учиться в SKOLKOVO. И там нас попросили сформулировать свою Миссию. Но сначала надо было подумать и вспомнить о том, что у тебя хорошо получается, за что тебя благодарят люди и т.д. Плюс я фанат дизайна человека.
И в итоге получилась фраза: «Докапываясь до сути вещей и делясь своим жизненным опытом через истории и метафоры, я вдохновляю людей на целостный подход к решению жизненных (и личных, и бизнесовых) задач» (улыбается). Иными словами, показываю, что жизнь очень целостная и невозможно разделять жизнь, семью, туризм. Жизнь она всегда целиковая. И мне кажется, важно это понимать и видеть.
P.S.
— О чем попросите высшие силы, зная, что желание сбудется?
— Чтобы я была самой собой. Мне кажется, всё, что я могу сделать, уже мне дано, просто, возможно, я чего-то не вижу, не знаю.
Думаю, если каждый человек будет самим собой, мы сможем очень многое сделать. У нас слишком много социальных ограничений, условностей, которые иногда не дают проявить творческую, созидательную энергию. Которая 100% заложена в каждом.